Герб станицы Екатериновская дореволюционного времени

 

      Как известно, согласно Кучук-Кайнарджийскому договору между Россией и Турцией, заключенному в 1774 году после очередного раунда нескончаемой русско-турецкой войны, южная граница России была установлена по степной реке Ея. А в 1792 году согласно «Жалованной грамоте» императрицы Екатерины Второй эта вновь приобретенная империей территория была передана сформированному в 1787 году Черноморскому казачьему войску, которое в 1794 году и расселилось по образованной здесь новой российской области Черномории.

 

       Среди 40 казачьих куреней, заселивших приазовские и причерноморские степи в конце ХУШ века, видное место занимает Екатерининский (позже Екатериновский) курень. Первое упоминание о нем относится к февралю 1794 года. Именно в это время вышел приказ кошевого атамана З. А. Чепеги о создании в составе Черноморского казачьего войска нового куреня – Екатерининского, в силу «исполнения Высочайшей воли императрицы Екатерины Великой». Исполнение приказа возлагалось на полкового хорунжего Назара Резвого. По первой переписи населения Черномории, проведенной в конце 1793 – начале 1794 годов, в составе Екатерининского куреня числилась лишь семья этого, по всей видимости весьма способного молодого казака.. Вот данные переписи: Назар Резвый – 46 лет, жена Улиана – 35 лет, сын Гордей – 12 лет, домработницы Матрона и Дария. Надо полагать, Назар Резвый и был первым куренным атаманом станицы Екатериновской. Судя по тому, что уже в августе 1794 года, Екатерининский курень прибыл на отведенное ему место, Назар блестяще справился с возложенной на него задачей. В новый курень зачислялись вольные люди из бывших запорожцев, а также прочие переселенцы, в том числе из других куреней. Так или иначе, к моменту заселения новой территории на реке Ея, сюда прибыло уже чуть более 100 семейных и примерно столько же одиночек. В их числе были знаменитые впоследствии на Кубани фамилии – Заводовский, Котляревский, Журавель и другие.

           Долгое время самая крупная на Кубани степная речка Ея служила южной границей Российской империи. Но в 1792 году, после переселения в эти места черноморских казаков, все изменилось: появилась возможность заселить и удержать территорию южнее Еи. Что и было с успехом исполнено.

      …Последний переход по пахнущей степными травами равнине, и перед взором бравых парубков, едущих верхом, разомлевших на бричках немногочисленных женщин, солидно восседающих на передке глав семейств и то и дело спрыгивающих с бричек от нетерпения пацанов открылась широкая полноводная река. Вот она – Ея. Спокойная речная гладь манила к себе, обещала обильную и радостную жизнь. Справа виднелась другая речка, вливающаяся в Ею. Она весело рябилась под легким дуновением степного ветерка и казалось, приглашала прибывших остановиться здесь. Лучшего места, пожалуй, трудно было найти. Старший остановил обоз: - Все, здесь будем жить…

           И закипела работа: расчищали место, сгружали скарб, кое-кто уже начал строить что-то вроде большого шалаша. Времени до зимы оставалось не так много, нужно было как можно скорее обжиться, чтобы не замерзнуть в зимнюю пору, которая здесь бывает не по- южному суровой. Работы было невпроворот. Кроме строительства жилья особое беспокойство вызывала земля, которую нужно было распахать с осени, потому что в весеннюю распутицу сделать это будет совсем невозможно. Каждый новый день был первым в своем роде: первая печка, возведенная прямо под открытым небом (долго еще такие печки будут неотъемлемым элементом каждого станичного двора), первая хатка, наконец, первая борозда. Новая жизнь всегда придает человеку силы, поэтому, несмотря на бесконечные «надо», новые станичники не теряли бодрости и присущего украинцам чувства юмора. И, конечно же, не обходилось без песни. В грустных украинских мелодиях черпали переселенцы духовную силу и надежду на счастливое будущее. Вот только обжиться, собрать первый урожай и тогда все будет хорошо. Здесь в северо-восточных районах Приазовья было относительно спокойно: воинственные аборигены – вольные «черкесы» - беспокоили поселенцев в основном в более южных местах. Однако совершенно расхолаживаться тоже не стоило – много всякого люда разъезжало по степи, требовалось все время быть начеку, поэтому шашки да кинжалы далеко не прятали.

        Из того первоначального периода станичной жизни до нашего времени дошли достаточно скудные сведения, в частности, о том, что первая зимовка оказалась для екатериновцев очень тяжелой, настолько тяжелой, что они даже обращались в Екатеринодар с просьбой предоставить им для жилья другую территорию. Неизвестно, что ответило на эту просьбу начальство, но тот факт, что станица живет и поныне, свидетельствует о том, что хотя бы часть переселенцев осталась на месте.

Станица Екатериновская на карте 1857 года